Босоногое детство в тылу

522
01 декабря 2020

Практически не осталось в живых ветеранов Великой Отечественной, но живы еще их дети, маленькие осколочки войны, пережившие все ее ужасы. Мы много знаем о малышах блокадного Ленинграда, о погибших и выживших детишках Сталинграда. А как же жилось нашим землякам, детям Татарии, которая находилась в глубоком тылу?

Об этом я спросила свою учительницу, бывшую соседку и маму моих друзей детства. Знакомьтесь - Сания Абзаловна Сиразаева. Война в ее сердце осталась навсегда. Я и раньше слышала рассказы Сании Абзаловны о ее детстве, но тут мое желание записать воспоминания совпало с её – оформить все в письменном виде. Мне в помощь были переданы разрозненные листочки, на полях красной пастой (учительница!) написано: «Обязательно это напиши»!

Маленькая Сания родилась в деревне Клянчеево в 1939 году. Родители работали в колхозе, как и большинство деревенских жителей в то время. В первые недели войны отца забрали на фронт. Произошло это следующим образом: Абзал поехал в Казань продавать овцу, чтобы заплатить налоги, которыми в ту пору душили колхозников, и пропал на трое суток. Когда он вернулся, жены Сарбизиган не было дома, так как она работала молокосборщицей, ездила с раннего утра до позднего вечера по деревням. Зато Абзала ждала повестка на фронт. В этот же день, 14 июля 1941 года, он отправился с односельчанами на призывной пункт в Казань. Отца провожали двухлетняя Сания и четырёхлетняя Мунира.

Вернувшись домой, мама девочек не могла смириться с таким ходом событий и поехала вслед за мужем в военный комиссариат. Там она узнала, что супруга отправили в лагерь военной подготовки в марийские леса. Вместе с несколькими такими же отчаянными женщинами ей удалось найти мужа и передать ему еду, одежду и махорку.

Так отец Сании попал на фронт. Поначалу писал письма, но затем связь прервалась и семья получила извещение: «пропал без вести».

Мать осталась одна с двумя девочками на руках, от государства не получала ни копейки. «Я себя маленькую плохо помню, где-то с 2,5 - 3 лет, - говорит Сания Абзаловна. - Многое мне рассказала сестра Мунира. Первое страшное воспоминание - голод. Я постоянно хотела есть, везде искала что-нибудь съедобное. Летом было проще, много всего можно было найти в поле, в лесу. Крапива, лебеда, березовые серёжки, жёлуди, стручки акации. Самым любимым лакомством было растение, которое в переводе с татарского называется «козья борода», непросто было его отыскать. Но, если найдёшь и вытащишь из земли, очистишь кожуру, а оно похож на белую морковку, то вкуснее ничего нет. У конского щавеля в пищу шли и листья, и стебель, и цветы. Еще любимой едой была яснотка… У нее были мягкие вкусные плоды.

А еще на корм лошадям привозили вику. Мы ее воровали и ели. Это растение ядовито для людей. От него тошнило и рвало, но Аллах уберег - выжили.

По воспоминаниям Сании Абзаловны очень помогла выжить гнилая картошка. Она каким-то чудом оставалась незамеченной в земле, а весной, когда поле вновь перепахивали, оказывалась на поверхности. «Принесешь ведро - все и сыты. Картофель также заготавливали впрок, сушили и делали порошок сероватого цвета. Но добыть эту картошку было очень непросто. Поля охранялись и детей оттуда прогоняли.

Осенью после уборки урожая мы собирали колоски, зерна нам не выдавали, все шло государству. Мама давала с собой тряпичный мешок. Босиком ходили по стерне, ноги раздирали в кровь. Там было еще строже, чем с картошкой, прогоняли уже всадники на лошадях. Однажды, увидев несущуюся на нас, детей, лошадь, мы от страха скатились в глубокий овраг и просидели там до вечера. Одна девочка так и не смогла выбраться, её нашли мёртвой».

До сих пор Сания Абзаловна благодарна своей соседке из дома слева. Несмотря на то, что у той у самой было пятеро голодных детей, она всегда сажала маленькую Санию за стол, делясь последним. А вот другая соседка, из дома справа, едва завидев идущую мимо окон Санию, начинала петь: «Опять пришёл голодный волк…»

В один из дней Сания и ее сестра увидели на улице двух мужчин в военной форме. Начали возвращаться с войны соседи. Девочки подбежали к ним и стали расспрашивать об отце. Мужчины, едва сдерживая слезы, сказали: «Завтра девочки, завтра придёт». С того дня к ежедневным заботам Муниры и Сании прибавилась ещё одна – бегать на дорогу в сторону деревни Челны в надежде, что наконец-то встретят отца.

Время шло, закончилась война, и Сания пошла в школу. Но голод не отступал, и по-прежнему, самой заветной мечтой было досыта поесть хлеба. «То ли в первом, то ли во втором классе нас с подружкой посадили за одну парту. Мы по краям, а в середине сидел мальчик по имени Рифат. Он по нашим меркам, был очень состоятельным, то есть приносил в школу кусок хлеба. Мы у него постоянно его выпрашивали, тыкали в бок - «Дай, дай...». Он жаловался учительнице, что опять Сания и Гулькай хлеб утащили.

Вторая беда для детишек военного времени – холод. Сания Абзаловна вспоминает большую нетопленную избу, темную и мрачную, замерзшую воду в ведре. На окнах толстый слой инея. Мамы дома чаще всего не было, она работала в колхозе. Две голодные дочки соскабливали иней, делая маленькое отверстие, чтобы поскорее её увидеть.

Дров не было, топили кизяками - плитками, сделанными в форме кирпича из навоза и соломы, смешанными с водой. Позже дети делали их сами, перемешивали, растаптывали голыми ногами, потом туго набивали форму, вываливали и 2-3 дня сушили. Формы были не у всех, их тоже приходилось просить, зато потом было чем топить избу.

В 1957 году Сания окончила среднюю в школу. В аттестате - одни пятёрки, четверка только по русскому языку. Деревня чисто татарская, учителя сами едва владели русским, и языковой барьер мешал девушке ещё долгое время. Очень хотелось продолжить образование, но мама сразу предупредила, что никакой учебы не будет, нет ни денег, ни одежды, ни обуви, нужно зарабатывать. Пришлось устроиться на ферму телятницей. Работа была тяжелая, грязная, но не физические трудности пугали девушку, а глаза вечно голодных мычащих телят. Суровые сталинские времена, когда расстреливали за колоски, прошли, и всё с фермы растаскивалось, животным не хватало еды. Сания по совету дальнего родственника уехала в город Коспош  Пермского края, чтобы устроится работать на угольную шахту, но из-за проблем с сердцем не прошла медицинскую комиссию. Пришлось устроиться на стройку разнорабочей.

Так прошли полтора года. Сания заработала себе на поношенное пальто, единственное в её гардеробе платье и, не удержавшись, купила… часы. По тем временам это была роскошь, на них копили годами.

Вернувшись в родную деревню решила поступать в педагогический институт – это была ее мечта. Но и студенческие годы не были беззаботными. Голод и нищета преследовали, стипендии в 20 рублей ни на что не хватало. приходится подрабатывать: сначала разнорабочей, а затем санитаркой в больнице. Окончив институт Сания Абзаловна приехала по распределению в Сюкеевскую среднюю школу тогда Тетюшского, сейчас Камско- Устьинского района.

В 1967 году молодая учительница вышла замуж, один за другим появились детишки - сын Наиль и дочка Венера. Жизнь потихонечку наладилась.

Камскоустьинская средняя школа. Здесь Сания Абзаловна проработала долгие годы учителем биологии, географии и химии. Это все было уже на моей памяти, я с любовью вспоминаю уроки моей учительницы, всегда, яркие и эмоциональные, как она сама. Её заботой всегда были школьный сад и огород, цветники, украшение территории школы.

Как же живет сегодня героиня моего рассказа? До 67-ми лет Сания Абзаловна проработала в школе, затем вышла на пенсию. Вместе с сестрой они занимаются благотворительностью, помогают больным детям, сиротам.

Кстати, история с отцом, Абзалом Шигаповичем, получила неожиданное продолжение. В 1995 году, листая страницы «Книги памяти», сестра Сании Абзаловны наткнулась на запись, что рядовой Абзал Шигапович Музафаров, 1908 года рождения, погиб в плену в декабре 1941 года. Через заведующего музеем-мемориалом Великой Отечественной войны Михаила Черепанова семья узнала, что отец попал в плен 10 сентября 1941, погиб в 12-м штаглаге города Торн на территории Польши 22 января 1942 года. Копия личной карты военнопленного сохранилась в немецких архивах. Дальше за дело взялся сын Сании Абзаловны, внук солдата, офицер в отставке, Наиль Сиразаев. Наиль сделал запрос, получил карту и выяснил, что дед служил в 540-м строительном полку, в плену имел номер заключённого 12444. Несколько лет назад он ездил в этот город, нашел захоронение, где покоится его дед.

Светлана Хасанова, учитель немецкого языка Камскоустьинской средней общеобразовательной школы

Фото Ульяны Ежовой и из личного архива Сании Сиразаевой

Опубликовано в рамках республиканской профсоюзной акции «75 историй Победы»

#75историйПобеды

Студенческие годы (Сания Абзаловна вторая справа)

 

Система Orphus